Ф. И. Тютчев, на мой взгляд, был одним из наиболее проницательных в русской литературе поэтов-философов. Его стихи нельзя назвать лирикой в чистом виде, потому что в них выражаются не просто чувства лирического героя, но прежде всего философская система автора-мыслителя. Поэт "нуждается в извлечении из мира всего соответствующего своей натуре".

В философских поэтических произведениях Федора Тютчева содержание бытия открывается непосредственно через образы.

Ф. И. Тютчев — поэт, в творчестве которого соединились в яркой форме идейное содержание с исключительной поэтической силой, с богатством образности и музыкальности. Основная черта, преобладающая в его лирических произведениях, — это какой-то всеобщий космический характер. Ф. И. Тютчев ощущал себя частицей мира, а потому считал все чувства и настроения человека проявлениями космического бытия как такового. Целостность жизни, физические явления воспринимались им как проявление самой природы, космоса, "как состояние и действие живой души". Природа для него — сгусток живых страстей, сил, чувств, а отнюдь не мертвый материал, послушный воле художника:

Не то, что мните вы, природа — 
Не слепок, не бездушный лик: 
В ней есть душа, в ней есть свобода, 
В ней есть любовь, в ней есть язык.

Даже в тех произведениях, где темой служат отдельные моменты, проявления личной, внутренней жизни, они представляются поэту одновременно и выражением чувств и явлений всего космоса. У Ф. И. Тютчева душа как бы пребывает в двух ипостасях: вся она словно порыв радости, ликование, открытость стихии в начале жизни и в зрелую пору, и затем ("как бы эфирною струею по жилам небо потекло") старческая любовь — это уже вечерняя заря на потухшем небе, страстное томление по упоительному счастью в былые дни. рождающее сгущение атмосферы перед грозой, слезы же — "капли дождевые зачинающей грозы". Это не просто образы, а восприятие поэтом подлинно вселенской масштабности природы, перенесение в личную жизнь категорий космического порядка. 

В лирике Ф. Тютчева всегда присутствует двойственность, борьба, сопряжение различных начал. Наиболее яркий пример тому — стихотворение "День и ночь":

День — сей блистательный покров 
День — земнородных оживление, 
Души болящей исцеленье, 
Друг человека и богов. 
Но меркнет день, настала ночь, 
Пришла — и с мира рокового 
Ткань благодатную покрова, 
Собрав, отбрасывает прочь, 
И бездна нам обнажена, 
С своими страхами и мглами, 
И нет преград меж ней и нами: 
Вот отчего нам ночь страшна.

День и ночь — символы двух различных стихий космоса, светлой и темной, которую Тютчев называет "хаосом", олицетворением "бездны безымянной":

Как жадно мир души ночной 
Внимает повести любимой! 
Из смертной рвется он груди 
И с беспредельным жаждет слиться. 
О, бурь уснувших не буди: 
Под ними хаос шевелится!..

Жизнь космоса — борьба светлого начала с хаосом. Вселенское бытие двойственно: свет и мрак связаны между собой, как день и ночь, лето и зима. И главное, не только светлое начало, но и хаос, мрак божествен, прекрасен и привлекателен. Это подтверждается и эпитетами: "родимый хаос", "святая ночь". Борьба между идеальным и демоническим существует не только в природе, но постоянно происходит и в самой человеческой душе:

... человек как сирота бездомный, 
Стоит теперь и немощен и гол, 
Лицом к лицу пред пропастию темной... 
И чудится давно минувшим сном 
Ему теперь все светлое, живое... 
И в чуждом, неразгаданном, ночном 
Он узнает наследье родовое.

Темная стихия страсти, угрюмый "огонь желания" таит очарование, пожалуй, более сильное, чем светлая "пламенно-чудесная" игра. День лишь "отраден и чудесен", ночь же — "святая". Воля к смерти ("Самоубийство") и воля к жизни ("Любовь") одинаково привлекательны для человека:

И в мире нет четы прекрасней, 
И обаянья нет ужасней, 
Ей продающего сердца.

Подлинное значение хаоса в лирике Ф. И. Тютчева — это угроза уничтожения, бездна, сквозь которую необходимо пройти для достижения полного слияния с космосом. Тоска, охватывающая при встрече с непонятными проявлениями хаоса, — печаль и ужас смерти, страх перед уничтожением, хотя и в преодолении их достигается блаженство. В лирике Ф. И. Тютчева образно выражена мысль, что стихия хаоса позволяет нам при соприкосновении с нею осознать всю глубину пропасти, отделяющей нас от истинно космической жизни, мысль, что зло и грех не являются противоположностями добра и святости, это всего лишь ступени к познанию истины. 

Противопоставление хаоса и идеального начала космоса поэт видит не в образах "дня и ночи", а в образах тишины, успокоения. Зной, мятежность и столкновение их с покоем, умиротворенностью — это столкновение манящей и бурной красоты жизни с тихой и светлой красотой бессилия и умирания. Хаос, таким образом, как бы олицетворение преодоления всего земного и смертного.

Итак, в лирике Ф. И. Тютчева, "самой ночной души русской поэзии", открывается нам чистая красота божественного космоса, объемлющего собой все сущее — живое и неживое, хаос и гармонию, в борьбе между которыми и протекает "злая жизнь с ее мятежным жаром":

Ущерб, изнеможение, и на всем 
Та кроткая улыбка увядания, 
Что в существе разумном мы зовем 
Возвышенной стыдливостью страдания.

Исключительная насыщенность философской мыслью и совершенство ее художественного выражения делают поэзию Ф. И. Тютчева одним из замечательнейших явлений русской литературы.