С детских лет с нами стихи Федора Ивановича Тютчева. Я еще не умела читать, но уже знала наизусть:

Люблю грозу в начале мая, 
Когда весенний первый гром, 
Как бы резвяся и играя, 
Грохочет в небе голубом.

В России все — от мала до велика — знают это стихотворение. Строки стихотворения "Весенняя гроза", его образы и его звучание слились для меня с образом и звучанием весенней грозы, прокатившейся над полем, лесом, садом, над зелеными просторами в России.

Стихотворение "Весенняя гроза" по праву называют классическим. Оно выдержало труднейшее испытание временем и осталось живым произведением русской поэзии. 

Необычной была судьба Тютчева-поэта. Долгое время в читательских кругах его или попросту не замечали, или же считали поэтом "для немногих". Когда-то И. С. Тургенев утверждал: "О Тютчеве не спорят, — кто его не чувствует, тем самым доказывает, что он не чувствует поэзии". А Фет назвал Тютчева "одним из величайших лириков, существовавших на земле".

Тютчева принято называть певцом природы. Автор "Весенней грозы" и "Весенних вод" был тончайшим мастером стихотворных пейзажей. Но в его вдохновенных стихах, воспевающих картины и явления природы, нет бездумного любования.

Когда я читаю и перечитываю стихотворения Федора Ивановича Тютчева, то размышляю о загадках мироздания, о вековечных вопросах человеческого бытия. Идея торжества природы и человека пронизывает собою лирику Тютчева, определяя некоторые основные особенности его поэтики. Для него природа — такое же одушевленное, "разумное" существо, что и человек:

В ней есть душа, в ней есть свобода, 
В ней есть любовь, в ней есть язык...

Через обращение к природе Тютчев нередко раскрывает сложный мир человеческой души во всем богатстве его переживаний. 

К лучшим созданиям Тютчева принадлежат и любовные стихотворения, проникнутые глубочайшим психологизмом, подлинной человечностью, благородством и прямотой в раскрытии сложнейших душевных переживаний:

Я встретил вас — и все былое 
В отжившем сердце ожило; 
Я вспомнил время золотое — 
И сердцу стало так тепло...

Это одно из моих любимых стихотворений. Читаешь его и слышишь неповторимый голос Козловского, поющего этот романс. Это одно из самых задушевных стихотворений поэта. На склоне лет Тютчев испытал самое большое в своей жизни чувство — любовь к Е. Денисьевой. Именно с этой "последней любовью" связаны многие шедевры тютчевской лирики:

О, как убийственно мы любим, 
Как в буйной слепоте страстей 
Мы то всего вернее губим, 
Что сердцу нашему милей! 
Давно ль, гордясь своей победой, 
Ты говорил: она моя... 
Год не прошел — спроси и сведай, 
Что уцелело от нея?

Или другие пронзительные строки:

Чему молилась ты с любовью, 
Что, как святыню, берегла, 
Судьба людскому суесловью 
На поруганье предала.

Эти и другие стихотворения ("Не говори: меня он, как и прежде, любит...", "... Весь день она лежала в забытьи..."), взятые вместе, образуют так называемый "денисьевский цикл", по своей проникновенности и трагической силе в передаче сложной и тонкой гаммы чувств не имеющий равного не только в русской, но и в мировой любовной лирике. 

Эти лучшие образцы любовной лирики Тютчева тем замечательны, что в них личное, индивидуальное, пережитое самим поэтом, поднято до значения общечеловеческого.

Тютчев писал о природе, писал о любви. Это давало, казалось бы, основание относить его к жрецам "чистой поэзии". Но великий критик Н. А. Добролюбов находил, что поэту доступны "и знойная страстность, и суровая энергия, и глубокая душа, возбуждаемая не одними стихийными явлениями, но и вопросами нравственными, интересами общественной жизни". К числу таких дум о современности принадлежит и замечательное стихотворение "Русской женщине", рисующее беспросветную женскую долю в старой России:

Вдали от солнца и природы, 
Вдали от света и искусства, 
Вдали от жизни и любви 
Мелькнут твои младые годы, 
Живые помертвеют чувства, 
Мечты развеются твои... 
И жизнь твоя пройдет незрима, 
В краю безлюдном, безымянном, 
На незамеченной земле, — 
Как исчезает облик дыма 
На небе тусклом и туманном, 
В осенней беспредельной мгле...

В другом стихотворении — "Эти бедные селенья..." — несмотря на славянофильскую идеализацию терпения и смирения, якобы присущих русскому народу, сказались свойственные поэту гуманизм, гражданский пафос и чувство Родины:

Эти бедные селенья, 
Эта скудная природа — 
Край родной долготерпенья, 
Край ты русского народа.

Поэзия Тютчева — это своеобразная лирическая исповедь человека, посетившего "сей мир в его минуты роковые", в эпоху "старых поколений", вынужденных уступить дорогу "новому, младому племени". И в то же время он сам — детище нового века — несет в своей душе "страшное раздвоение". Как ни горько ему плестись "с изнемождением в кости, навстречу солнцу и движенью", он испытывает не тоскливое томление о прошлом, а страшное влечение к настоящему.

Не о былом вздыхают розы 
И соловей в ночи поет; 
Благоухающие слезы 
Не о былом Аврора льет, — 
И страх кончины неизбежной 
Не свеет с древа ни листа: 
Их жизнь, как океан безбрежный, 
Вся в настоящем разлита.

Эти строки многое разъясняют в лирике Тютчева. Стремление жить в "настоящем" было до конца дней присуще поэту. 

Читая стихи Тютчева, я вновь и вновь поражаюсь неисчерпаемому богатству русского языка. Взыскательное отношение к стихотворному мастерству отличает Тютчева. Несмотря на то, что поэт "не писал, а лишь записывал свои стихи", что как бы невольно сорвались с его пера, он не раз возвращался к записанному, подвергал стихи творческой переработке, добиваясь предельной ясности и точности образа.

В своем знаменитом стихотворении "Silentium! (Молчание!)" поэт признавался:

Как сердцу высказать себя? 
Другому как понять тебя? 
Поймет ли он, чем ты живешь? 
Мысль изреченная есть ложь.

Однако стихи Тютчева служат лучшим доказательством не бессилия, а могущества слова. Мысль никогда не оборачивалась в них ложью. И как бы ни был сложен в душе поэта строй "таинственно-волшебных дум", они, вопреки его собственному сомнению, всегда находят путь к сердцу другого.